Во времена моего детства взрослые не слишком задумывались на тем, чтобы сделать информационное пространство максимально стерильным и уберечь детей от грустного. А так как я была довольно ранимым ребенком, то оплакивала и кузнечика из песни «В траве сидел кузнечик», и папу Симбы из мультика «Король Лев», и Русалочку из классической сказки Андерсона. Но все эти трагедии еще можно было пережить. А в первом классе, придя со школы, я включила телевизор и наткнулась на японский мультфильм «Босоногий Ген» - о жизни японцев до и после бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Мультфильм был довольно тяжелый, с натуралистическими сценами смертей и страданий. Смотрела его как завороженная, и не могла отвести глаз. Где-то год после этого меня мучили ночные кошмары и страхи, из за невозможности понять и осмыслить увиденное. В 11 классе, столкнулась с понятием коллективного страха при изучении программного романа «Желтый князь», в котором сцены смертей и ужасов Голодомора были переданы очень подробно и натуралистично. Книгу осилили единицы, да и учительница ни настаивала на рассмотрении произведения.
У нас печальная история – это факт. Все войны-революции-восстания-репрессии зацементировались на уровне подсознания травмами на несколько поколений. А сейчас, на пятом году войны, когда трагические события стали неотъемлемой частью нашей реальности, все чаще возникает вопрос, как говорить с ребенком о войне и других сложных и грустных реалиях? Какие книги читать? И нужно ли это делать вообще?
Как говорить с ребенком о грустном и страшном в истории?
Воспитание ребенка предполагает подготовку его к жизни в реальном мире. Поэтому ответ - да, говорить и читать. Но делать это осторожно и учитывать много факторов – возраст, индивидуальная чувствительность и ранимость.
Прежде всего, важно помнить, что у каждого возраста есть свои особенности. Можно ли ребенку в 1 год давать жаренную картошку? Думаю, все ответят: «Нет! Его пищеварительная система не сможет это переварить!». То же самое с информацией. Нужно ли рассказать дошкольнику, что такое концлагерь, репрессии политический террор, война? Детское сознание просто не вмещает таких вещей. Пытаясь объяснить, что мир жесток и несправедлив, можно обеспечить ребенку серьезный невроз.
Так, мои знакомые, в 2014 году решили честно рассказывать малышу-дошкольнику о Майдане. В результате у ребенка появился страх «беркутов», которые могут напасть. Включая кроху в реальность без фей и розовых пони раньше времени, можно добиться совершенно противоположных результатов. До поры до времени ребенок должен понимать, что он находится в безопасности. Что взрослые могут его защитить. Во всяком случае, для тех, кто живет далеко от зоны боевых действий это реально.
А вот подросток уже вполне может понять многие сложные вещи и сделать правильные выводы без вреда для психического здоровья. В идеале, родители должны быть для ребенка теми авторитетными взрослыми, с которыми можно обсудить вопросы любой сложности. Важно не оставляя ребенка один на один со сложными темами, а помогать осмыслить информацию и найти выход.
Меньше эмоций, больше конструктива
Рассказывая или читая о грустном, лучше избегать кровавых и эмоциональных подробностей. Во всяком случае, до того возраста, когда ребенок будет готов воспринимать подобные вещи.
Например, когда вы рассказываете ребенку, как правильно переходить дорогу – в первую очередь объясняете правила безопасности, а не живописно описываете то, как его может сбить машина, какие травмы и увечья он получит. Так же само и тяжелые исторические факты. Рассказывая о войнах-голодоморах-репрессиях, стоит делать акцент не на всех ужасах событий, а на том, каковы причины случившегося, кто и зачем это делал, и вмести поразмыслить, что делать чтобы подобное не повторилось. Рассказывая о трагических событиях истории и современности важно упоминать так же, как в это время люди помогали друг другу, как боролись с несправедливостью. Современное волонтерское движение – наглядный тому пример.
Если ребенок приходит и говорит – я боюсь войны не стоит обесценивать его чувства: «Не бойся, это далеко!», но и не говорить «Да, я тоже боюсь!». Лучше поговорить о том, как можно защитить себя, и что нужно знать и уметь. Важно не загонять страх внутрь, а посмотреть ему в глаза, и «приручить».
Читаем о сложном
Объяснять трагические страницы истории помогают книги.
Например, в 2015 году вышла книга Кристины Лукащук «Казка про Майдан» - попытка осмыслить сложное и печальное в доступной форме, и объяснить детям события Революции достоинства. В 2018 вышла книга Любови Загоровской «На их маленьких плечах» - сборник истории о детях, чих жизней коснулась война на востоке.
Подросткам в пору переосмысления понятий добра и зла можно предложить почитать тяжелые книги – например антиутопию о тоталитарном обществе «1984» Джорджа Оруэлла. Сюжет и финал очень трагический, не оставляющий надежды, но такие книги нужны как горькие пилюли.
Еще подросткам можно предложить книгу Виктора Франкла «Человек в поисках смысла». Опыт автора выжившего в концлагере, с подробным описанием, почему некоторые люди попадая в нечеловеческие условия ведут себя достойно и величественно, а другие деградируют.
Из книг о войне на Востоке Украины подросткам можно рекомендовать книгу Валеры Ананьева «Следы на дороге», в которой автор рассказывает о том, как сам, фактически 18 летним подростком, стал участником войны. Честно, искренне и без лишних нравоучений. Реальный человеческий опыт может помочь лучше всех «уроков мужества» и пафосных речей.
Главное при изучении тяжелых исторических событий избегать пафоса, патетики и давления на эмоции.
Фото: depositphotos.com
Читайте также
